Не осуждаю

На днях в редакцию нашей газеты пришло письмо от Галины М. Женщина, прочитав в одном из номеров статью «Ребенок — не игрушка», высказала в нем свою точку зрения на происходящее.

«Здравствуйте, уважаемая редакция. В одном из номеров газеты я прочла статью «Ребенок — не игрушка», в которой рассказывалось о семье, взявшей на воспитание ребенка из детдома, а затем вернувшей его обратно.

Думаю, многие читатели согласились с мнением автора, что приемные родители поступили очень жестоко с неродным ребенком, отдав его обратно в детский дом и нанеся ему тем самым тяжелую психологическую травму.

С моральной точки зрения поступок приемных родителей ужасен. Зачем надо было брать на себя обязательства, а потом убегать от проблем? Но хочу сказать, что бывают ситуации, при которых оправдание приемным родителям можно найти. Как пример, опишу историю моей дочери, которая несколько лет воспитывала приемного ребенка.
Моей дочери врачи поставили неутешительный диагноз — бесплодие. И тогда дочь и мой зять приняли решение взять приемного ребенка. Девочке Кате (имя изменено) исполнилось три годика, когда ее мать лишили родительских прав. Объяснять подробности не нужно — мать Кати вела аморальный образ жизни. Дети, а их было трое, чуть не умерли от голода, пока их мамаша гуляла с очередным кавалером.

Катю моя дочь и зять взяли под опеку. Девочка напоминала ангелочка. Большие голубые глаза, трогательные хвостики. Худенькая до невозможности. Так и хотелось ее прижать, согреть, откормить наконец-то. Девочка поначалу даже не знала, как пользоваться ложкой и вилкой. От купания в ванне шарахалась. С удивлением рассматривала игрушки. Да что там игрушки! Она не знала, что такое вилки и ложки. Девочка и говорить толком не умела. 

Долгие месяцы Катю учили говорить, правильно пользоваться санузлом. Постепенно девочка стала догонять в развитии своих сверстников. Со временем она привыкла к новым родителям, стала называть их мамой и папой. Трудности с девочкой были всегда.

Но у кого из родителей их нет? Так шли годы, малышка росла. 
Характер у Кати оказался непростым. Она умела настоять на своем и очень рано поняла, что для моей дочери она самая родная и желанная.

Удивительно, но моя дочь в зрелом возрасте оказалась слабее маленькой девочки. Слабость ее заключалась в мягкости, порой излишней, доброте и неконфликтном характере. Дочери казалось все время, что она чего-то не додает Кате, поэтому девочка растет капризной и своенравной. Зять, видя мягкотелость супруги, пытался держать Катерину в строгости. Увы, зачастую муж отсутствовал дома, ездил на заработки вахтовым методом. Месяц дома, два на работе. Воспитанием Кати практически занималась моя дочь. 

Когда девочке исполнилось девять лет, ситуация стала выходить из под контроля. Катерина перестала слушать мать. Начались проблемы в школе. Катя прогуливала уроки, толком не училась. Чуть ли не каждую неделю мою дочь вызывали в школу: то Катя нагрубила учителю, то подралась, то разбила окно. Тройка в дневнике стала лучшей оценкой. В разговоре с нами девочка держала позицию оловянного солдатика — молчала, не желала говорить даже с отцом. Ее ничто не могло вывести из себя. Она замыкалась и продолжала делать все по-своему, а если и открывала рот, то только для того, чтобы нагрубить, обозвать. 

Позже Катерина стала уходить из дома без спросу. Пока моя дочь, обезумев от горя, бегала по улицам и звонила всем подряд, Катя спокойно гуляла, а потом шла домой. Слезы, крики, угрозы — ничего не действовало. Запирали дома, — вылезала через окно: квартира была на первом этаже. Моя дочь стала походить на тень, жила на одних успокоительных средствах.

Конфликты случались чуть ли не каждый день. В одну из ссор Катя пропала. Опять поиски, слезы. И тут звонок — девочка находится в приюте для детей. Пришла туда сама. Вся в слезах, обвиняла свою мать в жестокости! Вы только представьте! Так опозорить мою дочь! Хорошо, что вскоре все выяснилось: Катя призналась, что оговорила мать., но пожелала временно пожить в приюте. Так она мстила моей дочери за то, что та не выполнила одну из ее просьб. Потом, вернувшись домой, Катя, не стесняясь, угрожала нам, что снова уйдет в приют, мол, снова будете плакать обо мне.

Это была не жизнь, а ад. 
Зять стал настаивать на том, чтобы отказаться от опеки над девочкой. Моя дочь плакала, пыталась уговорить Катю быть послушной. Несколько дней было затишье, а затем опять буря. Уходы из дома, пропущенные уроки, невесть откуда взявшиеся деньги в кармане у Кати. Потом оказывалось, что девочка ворует у одноклассников, учителей. Объяснения, извинения, опять слезы, ругань. Вновь приют для детей. Так прошло еще два года. В конце концов, моя дочь поняла, что ей не справиться с Катериной. Ей всего 12 лет, и с ней уже нет сладу. А что будет, когда девочка начнет взрослеть? Решение отказаться от опеки над Катей далось моей дочери очень тяжело. Но, знаете, нашлись люди, которые поддержали ее решение. Я говорю не о себе и зяте.

Я не осуждаю свою дочь, а также других родителей, которые прошли через весь этот ад. Говорить о морали, любви к ближнему, об ответственности хорошо тем, кто не сталкивался с такой ситуацией. Моя дочь до сих пор переживает и винит во всем только себя. А Катя ищет себе новых родителей на сайтах и через газеты, она даже не вспоминает про мою дочь, которую еще совсем недавно звала мамой». 

А как бы вы, уважаемые читатели, поступили на месте Катиных опекунов? И существуют ли универсальные «рецепты» в подобных ситуациях?

Ольга ШКЕРИНА.