Четверг, 3 октября, 2024
Последние:

Среди Вершин-Урал-Информ

сетевое издание интернет сайт

Главное 

Беспокойная душа

О возрасте женщины, когда ей, допустим, за тридцать, говорить не принято. Поэтому только для вас, дорогие читатели я открою маленькую тайну: жительнице Катав-Ивановска Татьяне Жидовой скоро исполнится девяносто лет. Девяносто!

Наш разговор с Татьяной Васильевной, как мне показалось, начался немного странно. Она внимательно посмотрела на меня карими глазами и по-учительски строго спросила название газеты, которую я представляю. Я ответила.

Только после этого Татьяна Васильевна пригласила меня пройти в дом. Мы сели за стол, заваленный газетами. Название одной из них, «Возрождение Урала»,  возмущает хозяйку до глубины души:
— «Возрождение» написано крупными буквами, а «Урала» — маленькими и черными. Это неправильно, — считает она. — И на войне, и в мирное время всегда уважали солдат- уральцев. А тут — какое-то унижение. Но главное, возникает вопрос: почему наш великий, не побоюсь этого слова, Урал,  приходится возрождать? Кто же его развалил? Обязательно напишу письмо Петру Ивановичу Сумину и спрошу.    

Я тут же почувствовала себя школьницей, которую учитель отчитывает за невыученный урок. А Татьяна Васильевна продолжала:
— Почему мы разучились ценить то, что веками заложено в русском человеке? Еще в довоенные годы мой муж, летчик, бывал в Китае и много рассказывал об этой стране. О том, что там мужчины всегда ходят в костюмах и шляпах, и непонятно, куда пошли: толи на работу, толи на праздник. А нашего работягу сразу видно: в робе,   в шапчонке, в старых башмаках. Да и лапти тогда было одеть не зазорно, в деревнях, тем более.

Одного такого деревенского мужика-лапотника и встретил как-то мой Евгений Иванович, когда приезжал в отпуск. Тот и летчика-то никогда живого не видел. А тут стоит перед ним красавец при форме, при погонах. Мужик растерялся, обнимать его кинулся! Познакомились, разговорились. А потом Женя возьми да попроси его сапоги почистить за пять рублей. Почистить сапоги летчику — для мужика за честь. Но обещанная «пятерка», как пощечина. Достал он из кармана последнюю «трешницу», сказал: «Чисти сам». Вот так поступил наш русский мужик. А китаец за рубль готов перед каждым шляпу снять.

Выслушав лекцию Татьяны Васильевны по идеологии, хотя она учитель математики и физики, я робко попыталась направить русло разговора к теме войны, для чего и пришла к уважаемой женщине. Получилось. И вот, что она мне поведала.

До войны Татьяна Васильевна и Евгений Иванович жили в закрытом военном городке под Киевом. Семья ждала рождения первенца. 21-го июня 1941 года в городке началась необычная суета: из ангаров выгнали все самолеты, территорию засыпали песком.

Творилось непонятно что, но жены летчиков не вникали в эту ситуацию. Думали, как всегда, учения. И даже утром, 22-гоиюня, услышав в четыре часа утра гул самолетов, не испугались: привыкли к таким звукам. Только когда начали бомбить пустые ангары, и они загорелись, все стало ясно. Вскоре по местному радио всем было приказано взять документы и укрыться в ямах, типа окопов, которые были выкопаны буквально за несколько часов. Москва в это время еще спокойно спала.

Потом пришли эшелоны, женщин и детей увезли, кого куда. Так Татьяна Васильевна возвратилась в родной Катав-Ивановск, где училась и росла, где познакомилась со своим Женей. В городе как раз организовали госпиталь на триста коек, точнее, филиал Челябинского  эвакопункта № 29. Туда и пошла, не раздумывая, молодая Татьяна. Работала делопроизводителем, отвечала за всю документацию. И сейчас в городском архиве хранятся документы, написанные ее красивым почерком.

В августе 1943 года госпиталь эвакуировали вместе с юрюзанским и саткинским. Катав-ивановский госпиталь № 3126 отправили на Третий Украинский фронт. Пока эшелон был в дороге, советские войска освободили Харьков. Эшелон высадили в Павловграде, и сотрудники госпиталя тем же составом принялись за работу. Татьяна Васильевна по-прежнему работала с документами. Казалось бы, что такое документ? Бумажка. Но сколько этих бумажек  впоследствии помогло найти людям отцов детей, сестер!

Время шло, но что бы ни делала Татьяна Васильевна, чем бы ни занималась, она всегда думала о маленьком сынишке, которого оставила со своими родителями в далеком Катав-Ивановске. Сына Татьяна Васильевна назвала его Женей, как отца. Фронтовой летчик знал о рождении сына и радовался. Ему хотелось жить,  но война не считалась ни с чьими желаниями. В 1942 году Евгений Иванович погиб.    

Татьяна Васильевна до сих пор помнит всех фронтовых подруг, с которыми работала в госпитале. «Такое не забывается», — говорит она. Помнит, как одна из сотрудниц влюбилась в раненого, а он – в нее. Девушка форсила перед ним: сшила короткую юбочку из гимнастерки. Они поженились и живут вместе до сих пор. Супруги Гасовы и теперь созваниваются с Татьяной Васильевной. Да и вообще, ее старенькому телефону некогда отдыхать. Не такой она человек, что б отказаться от общественной жизни.

Конечно же, Татьяна Васильевна работает сейчас меньше, но вопросов, волнующих ее, не убавляется. Как-то, например, собрали у всех ветеранов войны удостоверения, поставили какие-то печати, а раздали не всем. Почему обидели фронтовиков? Нужно обязательно связаться с военным комиссаром. Беспокойная жизнь — это ее стезя.

Заваливает себя работой Татьяна Васильевна, если не общественной, так домашней. На стене, в передней комнате ее дома висит большая картина, изготовленная хозяйкой с помощью иголки, ниток мулине, и конечно, собственных рук. Под картиной – географический атлас мира. Вооружившись очками и лупой, Татьяна Васильевна может любого географа за пояс заткнуть. А какие она пишет стихи! А сколько читает!
Это сейчас есть время для чтения, а тогда, в Павловграде, вновь вспоминает Татьяна Васильевна, как и везде во время войны, приходилось нелегко. Работы было много. Сотрудники госпиталя сами выкладывали печи из кирпича, закладывали окна, чтобы было теплее. Сами делали лампадки из консервных банок. Принимали раненых в грязный накопитель. Сначала укладывали их на солому, а потом, после обработки и осмотра врача, переводили в палату. Одно было хорошо – в Павловграде, по тем временам, хорошо кормили, не то, что в Катав — Ивановские —  варили суп из крапивы.

В самом конце  1944-го года опять предстояла дорога. В этот раз на Карельский фронт. В Новый год госпиталь прибыл  на север, в Печенгу. В это время солнце там не заходит, поэтому, можно сказать, круглый день принимали раненых бойцов. Название места, означавшее «долина смерти», навевало тогда неприятные мысли. Теперь это – «Долина Славы». В Печенге Татьяна Васильевна оставалась да конца войны. До Победы. Когда она говорит об этом долгожданном событии, ее лицо светится улыбкой.
— Тогда все ликовали, — вспоминает фронтовичка, — кричали «ура», «победа».
И вдруг лицо ее становится мрачным.
— Только «чайники» кричали: «Пристрелите». — И сразу поясняет, что так называли солдат оставшихся без рук и ног.

И все-таки – Победа! Сынишка – маленький Евгений Евгеньевич — когда приехала мама, растерялся, не знал, как ей угодить. Они побежали вместе в огород, завалились в межу, и малыш срывал горох и кормил свою мамку.

Впереди была долгая, интересная жизнь. Тяжелая утрата — гибель мужа — с годами стала не так остро отдаваться в душе. Татьяна Васильевна второй раз вышла замуж, и опять за Евгения. У них родился еще один прекрасный мальчик. Вика, — так ласково называли родители своего маленького Виктора.

Татьяне Васильевне казалось тогда, что впереди ее ждет только счастье. Но судьба распорядилась иначе: этой женщине довелось испытать еще много горя.
Она потеряла и первого сына, и второго мужа. Три Евгения были в ее жизни и ушли из нее.
— Видно, суждено так было, — говорит Татьяна Васильевна.
Сейчас у ветерана войны Татьяны Жидовой прекрасные внуки и правнуки, которыми она гордится. Она не сдается возрасту и крепка не по годам. Крепка душой, которая закалилась на фронте и окрепла в послевоенных буднях.

Татьяна Тимофеева, г. Катав-Ивановск.
Фото автора.

39 комментариев для “Беспокойная душа”

Обсуждение закрыто.